Часть первая
Начиная с раннего средневековья, уже с IV в., христианство выступало в качестве государственной религии в Кавказской Албании, в состав которой входила и значительная часть территории и населения южной части Дагестана. Распространение христианства здесь связано с миссионерской деятельностью албанской, армянской и грузинской церквей. По всей вероятности, центральный Дагестан, где проживали лакцы, подвергся христианизации именно в период Кавказской Албании. Однако, христианство постепенно уступало под влиянием распространявшемуся исламу, начиная с арабского завоевания Кавказской Албании и более быстрыми темпами с сельджукского периода. Несмотря на многовековое господство ислама, следы былого распространения христианства остались в лакской среде до новейшего времени, проявляясь в виде пережиточных форм духовной культуры народа, что свидетельствует о великом прошлом лакского народа.
Так в некоторых лакских селениях молодые и пожилые жители собирались в осенне-зимний период для увеселительного времяпровождения. Девушки и юноши-подростки и мужчины на такие собрания не допускались. Это был род обычных, довольно распространенных в Дагестане посиделок, куда женщины приходили с каким-либо рукодельем, варили горох, фасоль, кукурузу, морковь, картофель: все это в небольшом количестве каждая из женщин приносила с собой. За час–полтора перед тем, как разойтись по домам, устраивались танцы. Одна из пожилых женщин отбивала ладонями такт танца на подносе, на столе, годился для этих целей и медный таз и пр. Она же особым, приглушенным, хриплым голосом начинала напевать мелодию со специальными для таких собраний звучными куплетами, остальные подхватывали, произнося слова на особый манер, протяжно, в нос. Во время исполнения куплетов последовательное выполнение движений пальцев руки в том порядке, который предусмотрен куплетом, образует ничто иное как осенение себя крестным знамением (перекреститься), что явно свидетельствует о христианском прошлом этого народа.
Еще один отголосок христианства связан с земледельческими традициями лакцев. До первых десятилетий XX в., в период между окончанием сенокосной страды и началом жатвы (примерно конец июля – начало августа), большая часть населения некоторых лакских сел собиралась в первой половине дня за селением. Женщины несли сюда из дома хлеб, сыр, вареное мясо и пр. для коллективной трапезы. Здесь же резали барана, купленного на джамаатские средства. После коллективного моления под руководством представителя духовенства все садились за коллективное угощение. Мясо барана варилось тут же и поедалось, голова и шкура отдавались духовному лицу, все внутренности – одной из вдов. Аналогичное мероприятие наблюдалось и в средневековых канонах Грузинской и Армянской церквей. Во время коллективных молитв и обращений упоминалось и имя «Ильяс». К нему обращались с благодарностью за хороший укос, а также с просьбами, мольбами о благополучной и обильной жатве. Кости, оставшиеся от жертвенного барана, закапывались здесь же, неподалеку, с изъявлениями благодарности все тому же Ильясу. День этот так и назывался – «Ильясов день». О хорошем, упитанном черном баране обычно говорили: «Хорош баран, достоин Ильясова дня». Вероятно, здесь мы имеем дело с отголосками некогда распространенного у лакцев праздника «Ильин день». Ильяс – пророк, персонаж Ветхого завета, чтился у христиан как святой, от которого зависели и урожайность полей, и обилие дождей. Примечательно, что празднование «Ильина дня» по христианскому календарю падает на период 20 июля – 2 августа, т.е. на тот же примерно период окончания сенокоса и начала жатвы у лакцев.
Алихан Горский
